10 апреля 2021, 10:06

Правда как смертный грех: русские опять виноваты в крымскотатарском коллаборационизме

Очередной скандал на национальной почве, пока что не самый громкий и относительно локальный, но вполне показательный, случился в Крыму. Елену Руденко, учительницу из поселка Дачное Судакского района, крымскотатарская общественность обвиняет в оскорблении их маленького и гордого народа. Якобы Елена Алексеевна, прервав на уроке рассказ девочки-татарки Самиры о злоключениях ее семьи в годы «второй мировой войны» (именно так мать этой девочки, написавшая гневный пост в соцсетях, предпочла назвать Великую Отечественную), решила поведать «всю правду» и сообщила детям, что родственников и соплеменников Самиры депортировали с полуострова за предательство.

Сейчас тему активно раскручивают различные крымскотатарские интернет-паблики, а также украинские и исламистские СМИ; «праведный гнев пострадавших» непременно сопровождается призывами к расправе над педагогом. Милая подробность – в заметке сайта Islamnews инцидент называется новомодным словечком «буллинг». Уже стало привычным, что «праведный гнев» вечно и, я бы сказал, профессионально обиженных национальных и религиозных групп опирается на передовые лексические, социальные, информационные и материальные технологии. Мы уже видели, как во Франции Абдуллах Анзоров, зверски убивший учителя, якобы оскорбившего Мухаммеда, немедленно отрапортовал о содеянном в твиттере. А затем за него в своих твиттерах и инстаграмах за него заступались единомышленники уровня всемирно известных спортсменов.

Надеемся, что Елену Руденко аналогичная расправа не ждет, хотя ее судьба и профессиональная карьера сейчас в густом тумане. Точно в таком же, как и приведшая к скандалу ситуация. Мы не знаем, что именно сказала учительница юной Самире, не знаем и содержание рассказа самой Самиры, в голову которой взрослые вкладывают свои обиды, фобии, стереотипы и повадки. Точнее, информация обо всем этом у нас есть – но только со слов матери «пострадавшей». Зато мы можем сделать кое-какие выводы об инциденте и механизмах раздувания его масштабов, вспомнив целый ряд схожих случаев в предыдущие годы.

В феврале 2019-го все та же группа «пострадавших» ополчилась на крымский учебник истории за авторством Сергея Юрченко, в котором приводятся факты относительно крымскотатарского коллаборационизма времен войны. В итоге, несмотря на отказ Юрченко в чем-то каяться ввиду отсутствия малейших оснований к этому, учебник изъяли из обращения при личном активном участии депутата Госдумы от Крыма Руслана Бальбека, назвавшего содержание книги «чьими-то сомнительными рассказами». Зато вынудили каяться почтенного ученого Андрея Мальгина, чей фундаментальный труд «Партизанское движение Крыма и татарский вопрос» стала одним из источников для опального учебника. Видимо, Мальгин тоже не очень понимал, в чем он виноват, но, ведомый роком обстоятельств, выдавил из себя потрясающую фразу:

«Мне очень жаль, что моя работа, появившаяся в определенный исторический момент и в совершенно иной общественно-политической ситуации, была использована для читателей, которым она вовсе не предназначалась, и в контексте, на который не была рассчитана».

Между тем кырымлы должны были благодарить Андрея Витальевича, ведь он показал, что коллаборационизм в их среде был чрезвычайно значительным, но не поголовным, и к тому же не повсеместным географически – например, в Степном Крыму меньшим, чем в других местах.

Ранее неугомонные «активисты» нападали на посвященный Ялтинской конференции памятник участвовавшим в ней лидером антигитлеровской коалиции – возмущение вызвал И.В.Сталин как «палач и гонитель». Впрочем, и при украинской юрисдикции обычаи были схожими. Чуть более чем за полгода до возвращения Крыма в русскую гавань, на исходе лета-2013, ожесточенной травле со стороны «меджлиса» (сейчас – запрещен в РФ) и его сторонников подверглись пожилые супруги-краеведы Ширшовы. Они издали «Книгу памяти Восточного Крыма «Просили помнить», посвященную событиям Великой Отечественной, в которой имели несчастье вскользь упомянуть и крымскотатарский коллаборационизм. Ну, как упомянуть – привести без личных оценок несколько уже публиковавшихся документов. Попутно, кстати, рассказав о честных воинах этой национальности и уже лично от себя осудив депортацию 1944-го.

«Меджлисовцы» устроили гонения на Ширшовых, еле избежавших физической расправы, и заставили присоединиться к своей кампании местных чиновников. Книгу изъяли отовсюду, куда она уже попала, а остатки тиража уничтожили в типографии. Более того, «обиженные» задействовали принцип из старого анекдота про ложечки, которые, во-первых, никто не одалживал, во-вторых, вернули, а в-третьих, они уже были погнутыми. Открещиваясь от фактов коллаборационизма, они одновременно уверяли, что ничего плохого в этом явлении нет. Али Хамзин, руководитель отдела внешних связей тогда разрешенного на Украине, а сейчас запрещенного в РФ «меджлиса», прямо сказал:

«Сейчас, когда вы говорите о коллаборационистах, господа, вы, так или иначе, защищаете коммунистические ценности вот этого преступного режима. Те люди, которые, к сожалению, пострадали от этой системы, имели право ей отомстить».

А несколькими месяцами ранее из Крыма был «выдавлен» российский генеральный консул на полуострове Владимир Андреев, также коснувшийся в одном из выступлений коллаборационистской тематики. Отметим, что заслуженный дипломат не стал гнуть спину и отказываться от своих слов.

Кстати, концепция «коллаборационизма не было, но он – дело хорошее» протянулась из украинской эпохи в российскую почти в неизменном виде. Это выражается, например, в почитании писателя Дженгиза Дагджи, который, будучи бойцом Советской армии, перешел на сторону немцев и стал оберштурмфюрером Крымской боевой группы Восточно-тюркского соединения СС. После войны сей персонаж жил в Лондоне, где и умер глубоким стариком в 2011 г. Его прах был перенесен и торжественно захоронен в Крыму, несмотря на протесты левых и пророссийских сил.

2014-й год мало что изменил в культе Дагджи. На его могиле был установлен памятник, и, кстати, на церемонии открытия вместе с крымскотатарскими развевались турецкие стяги. Литератор-коллаборационист присутствует в программах крымскотатарского языка и литературы для учебных заведений. По данным крымских СМИ, его популяризируют различные университеты (скажем, Крымский инженерно-педагогический) и научно-исследовательские институты (например, НИИ крымскотатарской филологии, истории и культуры этносов Крыма).

Разумеется, как это обычно бывает, «историческая политика» в крымскотатарском вопросе – лишь отражение и часть политики актуальной. Свидетельством чему стал очередной поворот в карьере моего любимого (в кавычках) крымского политика Энвера Арпатлы, случившийся накануне скандала в поселке Дачное. Напомню, кто же такой г-н Арпатлы. Данный господин — соратник М.Джемилева и один из лидеров террористического «меджлиса» (все еще запрещен в РФ) Энвер Арпатлы, яростно бившийся на февральских митингах 2014 года за «украинский Крым», затем внезапно ставший делать чиновничью карьеру в Крыму уже российском, продолживший ее в Татарстане, а потом и вовсе ставший вице-премьером Карачаево-Черкесии.

Иные смельчаки прочили его в сменщики С.Аксенову — так, член запрещенного крымскотатарского меджлиса Эскендер Бериев утверждал:

«Это своеобразная подготовка пророссийского политика на то, чтобы он либо возглавил оккупированный Крым, либо, как минимум, стал первым заместителем председателя оккупационного Совета министров. Идет апробация, идет подготовка этого человека. Это будет выгодно России, чтобы завтра продемонстрировать, что у руководства Крыма находится крымский татарин».

Арпатлы при удобном случае старался оправдать возлагаемые на него крымскотатарскими экстремистами надежды. В январе 2017 года его вызвали свидетелем на суд к заместителю председателя запрещенного меджлиса Чийгозу, обвиняемого российской прокуратурой в организации массовых беспорядков 26 февраля 2014 года. В ходе допроса Арпатлы, к удивлению многих, стал защищать, заявив, что Чийгоз не был организатором проукраинского митинга. Отвечая на вопросы прокурора, свидетель сказал, что меджлисовский зампред на самом деле не устраивал столкновения, а, напротив, их предотвращал. Суд проходил в Симферополе, и свидетель давал показания из Татарстана по видеосвязи. После завершения заседания, но еще до окончания сеанса видеосвязи Арпатлы обратился к Чийгозу со словами: «Держись, брат».

До руководства Крымом у Арпатлы пока дело не дошло. Но, возможно, слово «пока» ключевое. Поработав помощником депутата Госдумы, две недели назад он был назначен республиканским замминистра промышленной политики. Прямо с «делом Руденко» назначение никак не связано. Но косвенно оно лишний раз намекает – скоро гонения на сторонников исторической правды и принуждения к покаянию за исторические факты может принять промышленные масштабы.

Автор: Станислав Смагин