В России все явственнее прекрасное поветрие – называть улицы и объекты именами героев Донбасса и спецоперации. Увековечить собираются, в частности, Александра Захарченко и командира «Спарты» Владимира Жогу (Воху). Появятся и улицы коллективных Защитников Донбасса. А в честь Моторолы, которого президент на днях посмертно (и с опозданием в шесть лет) наградил Орденом Мужества, назовут школу в его родной Ухте. Хотя шесть лет назад, когда после гибели легендарного Мотора впервые появилась идея об ухтинской улице его имени, власть в лице мэра Магомеда Нурмагомедовича Османова (далек, разумеется, от мысли объяснять его мотивы дефицитом русских чувств) и провластные общественники брезгливо кривили рты – «кто этот человек?», «какие у него подвиги, какие заслуги?», «мы с Украиной не воюем, Родина никого на войну не отправляла», «возможно, он герой, но там, а не здесь». Это не вольный пересказ, а дословные цитаты.
Впрочем, ухтинцы вообще имеют к своей администрации массу вопросов – например, сейчас в микрорайоне Югэр протестуют против закрытия единственной там школы. Что ж, лучше так, с опозданием, чем никак. Тем более что живых и погибших героев непосредственно спецоперации чествуют оперативно. Но хотелось бы, чтобы в дальнейшем, при смене власти или смене этой же власти курса и нескольких персонажей, назначенных «козлами отпущениями», не случилось обратного отката. Чтобы очередной (а может, и конкретно этот же) Магомед Османов уже с чувством искреннего и глубокого удовлетворения не переименовал школу имени Моторолы…допустим, не в честь Волыны, Калины и Редиса, хотя чем «азовстальские» черти не шутят, но уж точно в честь испуганно-большого патриота Урганта, писателя Акунина или кинокритика Долина.
Скотское отношение к живым героям мы видели после Афгана, когда бюрократы бросали воинам-интернационалистам в лицо «мы вас туда не посылали», и после Первой Чеченской, когда прошедшие сквозь ад калеки побирались на улицах. Отношение к мертвым видим сейчас в Восточной Европе, Прибалтике, на Украине. Да и в Средней Азии тревожные тенденции – так, в Душанбе переименовали улицы Зои Космодемьянской, Александра Матросова и Николая Гастелло, притом что очень хрупким внутренним миром Таджикистан обязан России, а в Узбекистане под разными предлогами либо вовсе без них запрещают «Бессмертный полк» на День Победы. Но разве сама РФ без изъяна? Вот самый свежий пример. У нас в Ростовской области решили заменить ветеранам труда (включая тыловиков и детей Великой Отечественной) бесплатный проезд ежемесячной выплатой тысячи рублей. Между тем, многие живут в пригородах Ростова, откуда проезд в город дороже в два раза, многие, даже очень пожилые, ездят на дачу, и не просто подышать воздухом, а вырастить что-то на собственный стол, все навещают детей, внуков и часто посещают больницы (люди с возрастом не здоровеют, вот ведь новость). В результате для значительной части ветеранов сумма значительно – по меркам их благосостояния – превышают ту самую тысячу. Возмущены сами ветераны, общественность. Недовольны даже транспортники. Раньше им шло возмещение из бюджета, а теперь многие, получая тысячу, на которую все равно не наездишься, вынужденно ограничат передвижения, а сэкономленное будут тратить на другие нужды.
И ведь не списать на необходимость экономии ввиду СВО – решение приняли до 24 февраля. Да и военные затраты федерального бюджета существенно компенсируются возросшими доходами от продажи углеводородов. Ветеран труда Нина Алентьева подала в суд на монетизацию как на антиконституционный акт, попирающий права и свободы человека. «Люди положили свое здоровье на благо Ростовской области, а сейчас льгот лишили даже тружеников тыла времен Великой Отечественной войны. Несут их портреты – мол, ах, какие мы хорошие – и тут же подписывают законы о вышвыривании этих тружеников тыла… Губернатор, которого мы выбрали и которому доверили свою судьбу, чтобы он нас защищал, а он нам – антинародный закон! Люди получают пенсию по 10 тысяч рублей! Попробуйте кто-нибудь из ответчиков и заинтересованных лиц и коммуналку оплатить, и прожить на эти деньги. А нас еще и ограничили в праве на передвижение», — объяснила она свою отчаянную попытку добиться справедливости. Поддержать Алентьеву к областному суду пришли почти полсотни ее товарищей по несчастью. Но, разумеется, Фемида оказалась на стороне власти.
Донская монетизация – эпизод частный и могущий показаться мелким. Однако – очень характерный для российской системы. Которая, Божьей волей занимаясь сейчас объективно великим делом исторического масштаба, отнюдь не утратила свои чудовищные черты и не поменяла социально-экономическую природу. Более того, большинство проблем в ходе спецоперации связаны именно с неизменностью системы и, главное, упорным желанием хоть как-то меняться. Да возьмем хотя бы само слово «спецоперация» — чиновники боятся то, что происходит, тем, чем оно является. Но ведь и наши герои сражаются и умирают не просто за слом чудовищного проекта «Украина антиРоссия» и возвращение в лоно матери-Отчизны нескольких регионов, сколь велика и благородна не была и эта миссия сама по себе. Они сражаются за лучшую жизнь во всей великой России от Сахалина и Камчатки до Харькова, Одессы и Тирасполя. За устройство, при котором результаты их ратной доблести не будут уничтожены, а их подвиг – забыт, хотя о личном месте в истории они сейчас думают меньше всего. Такой вот замкнутый круг. Превращаемый властью из круга почета в порочный.
Автор: Станислав Смагин
